Три наиболее содержательных развернутых комментария: об официальном отчете МАК о катастрофе польского правительственного самолета 10 апреля 2010 г., о рассказе предпринимателя Сергея Колесникова про "откатный фонд" Путина (о чём он написал и Медведеву) и про новые судороги правительственного "патриотического воспитания" в школах, образно говоря, "о переносе Селигера в школы" и конце школьного образования в России.


Главная российская новость этой недели - это отчет российского МАКа о причинах катастрофы. 10 апреля 2010 г. под Катынью в ходе катастрофы разбился самолет польского президента Качиньского. Прежде всего должна сказать, что наши официальные бумаги вообще очень странно устроены. Когда читаешь в демократических странах всякие бумажки, отчеты о катастрофах, то ты видишь, что они нормально написаны, живым человеческим языком, они не загромождены не имеющими отношения к делу деталями - это просто нормально написанное расследование, фактология и язык которого не уступают просто нормальной журналистике.

К сожалению, российские отчеты – все, - составлены не так. Они составлены таким образом - они громоздят огромные технические подробности и в этих технических подробностях, которые зачастую тоже неправильные, тонет отсутствие существенных деталей.

Два отчета, о которых мне раньше приходилось говорить – это отчет о пожаре в клубе «Хромая Лошадь» и отчет о Саяно-Шушенской ГЭС - они являются классическими представителями такого рода отчетов, потому что в отчете о пожаре в клубе «Хромая Лошадь» сказано все, ГОСТы всякие приведены, бумажки приведены, только забыли сказать, как все-таки полипеностирол воздействует на человеческий организм. А напомню, что основной причиной смерти людей в «Хромой Лошади» был даже не пожар, а именно ядовитый дым от пенополистирола – люди вдыхали, и падали замертво, не обгорев даже. И вот в отчете там написано, что про пенополистирол мы ничего не знаем, потому что у нас не было мышей, чтобы испытать.

И то же самое отчет о Саяно-Шушенской ГЭС – там все, вплоть до цвета огнетушителей в машинном зале перечислено, но вопрос, в течение скольких месяцев вибрация взорвавшегося гидроагрегата превышала норму, скромно обойдет. Точнее, там нормы вибрации указаны, если не ошибаюсь, в оборотах в минуту, а то, что происходило с гидроагрегатом указано в мегагерцах - иди и сравнивай.

И конечно, отчет МАК написан по этому же принципу – там масса каких-то незначащий деталей, типа «страховки члены польского экипажа не имели», «на месте происшествия найден комплект документации на польском языке, а Туполев факты официального перевода документации не подтверждает». «минимальное количество бортпроводников составляет 4 человека, а фактически на самолете находились 3 бортпроводника», и так далее. То есть, не совсем понятно, какое отношение количество бортпроводников имеет к тому, что случилось, и уж тем более не совсем понятно - документация была на польском языке, а на каком же она должна быть? Если бы она была не на польском, а на русском, наверное бы написали, что поляки даже не перевели документацию.

Собственно, это производит впечатление гигантского количества информации, - кстати, не вся эта информация, в том числе, и верна. В замечаниях польской стороны масса разночтений, из которых выясняется, что и бортпроводников было все-таки 4, - хотя это не имеет отношения к проблеме.

И внутри этой информации тонут иногда достаточно существенные вещи – например, в отчете скромненько написано, что сигнальные огни на подлете к аэропорту на самом деле не работали – были разбиты. В связи с чем возникает вопрос – а Путина тоже сажали с разбитыми огнями?

Самое главное – несколько крупных упущенных вещей. Первая заключается в следующем: да, 10 апреля 2010 г. на никудышный, неустроенный, третьесортный аэродром Северный садился самолет президента Польши. 7 апреля туда же садились Путин и Туск. Вопрос: завозили ли для премьеров дополнительное посадочное оборудование, или нет? И если завозили, то какое, и можно ли его было использовать для посадки самолета Качиньского, и почему его не использовали, если это было можно.

Вторая неприятная вещь. Российская сторона полностью оправдывает наземные службы, и на вопрос, почему диспетчеры не закрыли аэропорт отвечает, что диспетчер это не может сделать. Это, мягко говоря, не так – дело в том, что был руководитель полетов, действительно, диспетчер не может закрыть аэропорт, это может сделать руководитель полетов. Руководитель полетов, полковник ВВС РФ Николай Краснокутский, бывший командир 103-го Гвардейского Красносельского Краснознаменного военно-транспортного полка, был в этот момент на аэродроме. Он по собственной инициативе спросил сначала у начальства в Твери, а потом и в Главном штабе ВВС в Москве – просил разрешение закрыть аэродром в связи с плохими погодными условиями.

То есть, если виноват в трагедии – а виноват в трагедии, конечно, безусловно, прежде всего, польский пилот, который садился, потому что у него над душой стояло его начальство, и поэтому принимал неправильные решения - то, видимо, Николай Краснокутский принял точно такое же неправильное решение по той же самой причине: потому что у него над душой стояло начальство. Начальство хотело, чтобы поляки сами отказались приземлиться. Этот вопрос совершенно обойден вниманием.

И, наконец, и это очень неприятно – в докладе содержится прямое вранье относительно того, какие команды давали диспетчеры. Потому что в отчете написано, что «команды диспетчера о прекращении снижения - «горизонт» - было вполне достаточно, чтобы принять единственное правильное решение уйти на второй круг», - цитата закончена. И вот это прямая ложь, потому что команда диспетчера прозвучала за секунд до того, как самолет врезался в землю. А за 20 секунд до столкновения диспетчер невозмутимо подтверждал, что «все в порядке, вы на курсе, в глиссаде».

Еще раз повторяю – очень неприятно, что в документе такого уровня звучит прямая неправда.

И, наконец, собственно, есть непосредственный механизм катастрофы, и описанные в докладе действия летчиков. Это довольно страшное описание, потому что понимаешь, - да, так оно и было, и эти летчики совершили не просто ошибку, они совершили несколько ошибок. Во-первых, они снижались слишком быстро, вертикальная скорость у них составлял 8 метров в секунду вместо привычных 4-5, - это то, что написано в отчете. Он снижался так быстро потому, что был на слишком большой высоте изначально. И, наконец, самое главное, что кто-то из летчиков – вероятно, штурман, - уже в момент снижения нажал на высотометре кнопку перестановки давления, и высота на приборе сразу изменилась на 160 метров в неправильную сторону, - причем, никто не заметил, что эту кнопку нажали, а нажали ее, собственно говоря, по ошибке. Собственно, это был ключевой момент катастрофы – почему самолет так спокойно летел: они считали, что они еще на 160 метров выше.

Это вообще очень характерная история, - я говорила неделю назад о механики развития катастроф. Так устроена катастрофа, что чем тяжелее ситуация, чем ошибочнее предыдущее решение, тем больше вы совершаете кумулятивных ошибок. И действительно – эта ситуация несомненно была вызвана и гневом президента Польши, и присутствием в пилотской кабине пьяного главкома ВВС генерала Бласика, - который, кстати, не отдавал никаких приказов, но просто стоял над душой. И когда у тебя за спиной стоит пьяный главком ВВС, то действительно, и снижаться будешь слишком быстро, и кнопку перепутаешь.

Но опять же, возникает неотвеченный вопрос: насколько эта ситуация была усугублена тем, что делали диспетчеры. Отчет МАК утверждает, что некомпетентность диспетчеров, некомпетентность российской стороны никак не повлияла на ситуацию. То есть, как? Пьяный главком повлиял, а диспетчер не повлиял?

И то, что два дня назад два премьера, польский и русский, забыли взять президента Польши с собой в Катынь, это тоже получается не повлияло?

И конечно, есть два очень неприятных момента, которые говорят о том, как составлен доклад. Во-первых, в докладе даже не упоминается, зачем польский президент летел в Катынь - слово «Катынь» там упоминается один раз, в описании заявки польской стороны. И есть второй инцидент, который очень важен для понимания того, что произошло: когда президент Польши 12 августа, во время российско-грузинской войны летел в Тбилиси вместе с другими президентами, и пилот отказался сажать его самолет в Тбилиси, потому что просто боялся, что его собьют русские ВВС на подходе, и этот инцидент описан так, что 12 августа, типа, «президентский самолет выполнял рейс, – цитирую, - по маршруту Варшава-Таллин-Варшава-Симферополь-Гянджа», а в Тбилиси пилот отказался садиться «из-за отсутствия актуальной аэронавигационной и иной информации». Я впервые вижу, чтобы слово «война» обозначалось словом «и иной информации».

Еще одна замечательная история, которая случилась на этой неделе – это продолжение истории с дворцом за миллиард долларов, который якобы строится для Путина возле Геленджика. Корреспондент «Новой газеты» Роман Анин взял интервью у человека, который разгласил эту историю - у бывшего директора холдинга «Петромед» Сергея Колесникова, - на мой взгляд, совершенно незаслуженно это интервью обойдено вниманием. Потому что в нем Сергей Колесников нарассказал многое такое, что поразительно свидетельствует о том, что происходит в России и, кстати, поразительно свидетельствует о самом Сереге Колесникове.

Что, собственно, было сказано в дополнение к предыдущим статьям? Прежде всего, напомню, что такое «Петромед». И даже начну не с «Петромеда», а с 1991 г., когда, если вы помните, Питер чуть ли не голодает, и тут люди вокруг Собчака, в том числе Путин, который тогда являлся главой Комитета внешнеэкономических связей, говорят: знаете, Питер голодает, надо завезти в него продовольствие, давайте мы дадим лицензии ряду фирм на вывоз леса, бензина, - они вывезут лес, бензин за границу, а взамен привезут продовольствие. Лес, бензин вывезли, продовольствие не привезли. Когда Петросовет стал разбираться – это знаменитый доклад Марины Салье, выяснилось, что фирмы липовые, договора непонятные, - короче говоря, пропали деньги, Зин.

И это очень характерная история, потому что показывает, в какого рода схемах Путин участвовал тогда, и очень важная для того, чтобы понять, что такое компания «Петромед» - потому что она тогда и возникла. Собственно, ее основатели занимали очень похожую на должность Путина – там были какие-то тоже внешнеэкономические связи при Комитете медицины - еще в советское время.

И вот эти ребята ввозили при Собчаке оборудование медицинское из-за границы на бюджетные деньги, и пока был Собчак и, соответственно, Путин, они процветали, при Яковлеве они загнулись почти – потому что у Яковлева были свои «Петрамеды». И вот, по словам гражданина Колесникова, после того, как Путин стал президентом, - то, как он описывает – его партнера и начальника г-на Шамалова Путин вызвал и сказал, что российские олигархи будут переводить на счета «Петромеда» деньги, а 35% из этих денег будет откатываться в некий фонд.

В частности, были названы имена Абрамовича и Мордашова, и в новом своем интервью г-н Колесников говорит, что «перед заключением договоров я лично встречался с Романом Абрамовичем и Алексеем Мордашовым – они открыто говорили, что о пожертвованиях их попросил президент Путин». Но это, собственно, не все, потому что дворец не скоро начался.

А дальше из этого интервью выясняется совершенно замечательная история. Что сначала деньги были предназначены для инвестиций, - как г-н Колесников аккуратно выражается - «в промышленность». Г-н Колесников упоминает два проекта, совершенно замечательных, один из них - строительство модульных медицинский центров, другой - Выборгский судостроительный завод.

Чем они замечательны, что такое Модульные центры? Это, если вы помните, был у нас национальный проект по медицине, и в рамках его, в свое время, предусматривалось, что в России будут построены не просто центры, а они будут построены из того, что называется 2модули», что такое «модуль» - это когда вместо того, чтобы строить целый дом, и потом, особенно для медицины, проводить в него всякие там кислород, еще что-то – это все очень тяжелые коммуникации – вы просто берете модуль, у которого в стенках это все дело запаяно, и строите. И затыка была только за одним: никто в мире не производил такого количества модулей, которое нужно было России для выполнения этой программы. И, собственно, все сдохло тогда - именно из-за этого.

Я помню, когда обсуждала со своими знакомыми, я очень удивлялась, мы все очень удивлялись – зачем такая странная система, зачем был объявлен конкурс на строительство из модулей, которые не существуют, которые никто в мире не может произвести? И вот Колесников просветил нас на эту тему, оказывается, что «Путину очень понравился Центр сердечнососудистой хирургии в Пензе, который был собран из специальных строительных модулей, произведенных в Германии: подобная технология позволяет в течение одного года построить «под ключ» крупный медицинский центр. Нам была поставлена задача наладить аналогичное производство, и Росинвест реализовал этот проект в Череповце – в декабре 2008 были произведены первые модули».

То есть, в переводе на русский язык, что нам рассказывает г-н Колесников, что есть некий фонд, который был наполнен деньгами, которые были отжаты у олигархов. Фонд этот фактически, по словам Колесникова, контролировался лично Путиным. И деньги этого фонда были направлены в некий проект – строительство модулей, - приобретение которых потом оплачивало государство. Но модули не удались – завод в Череповце сейчас бездействует. То есть, ребята даже в заведомо коррупционном проекте – совершенно тунисского типа - не смогли заставить эту штуку функционировать, хотя понятно, - это ужасно поразительная история. Понятно, что такого рода проект пользовался абсолютной приоритетной поддержкой всего, чего можно.

Я продолжаю рассказ о втором замечательном проекте, который реализовывала компания Росинвест на деньги, полученные от олигархов и поступившие в некий замечательный фонд, который, по словам г-на Колесникова, де-факто контролировал Путин. Это было как раз строительство платформ для газодобычи. Как жалуется г-н Колесников – « у «Газпрома» существовало предубеждение», что российский завод может это наладить. Надо сказать, что я разделяю это предубеждение вместе с «Газпромом». Более того, предубеждение оказалось сильно обоснованным, потому что сейчас выборгский судостроительный завод бездействует, а то, что там было построено – это была фактически не сама платформа, а просто понтон для нее, который потом довооружали, и заводу было перечислено 2 млрд. долларов. Не совсем понятно, за понтон. Или за все, включая дальнейшие платежи - это, мягко говоря, не совсем понятно, зачем.

Так вот только после того, как эти проекты не удались, переключились на строительство дворца. На мой взгляд, это безумно интересная история. Потому что, что из нее следует, - если г-н Колесников прав.

Первоначально, в начале 2000 г. у людей, пришедших к власти, имелось представление, что, может быть, они не всю жизнь будут сидеть у власти, они возьмут какое-то количество денег у олигархов, инвестируют эти деньги в российскую экономику, более того, они это в российскую экономику инвестируют не в производство крема – то есть не в то, что будет покупать потребитель, а инвестируют в то, что будет покупать бюджет. Потому что и медицина и «Газпром», буровые платформы, это, по сути дела, бюджет, - и вот так наживут еще деньги.

Но даже при абсолютно полном благоприятном инвестиционном климате, эти высокотехнологические проекты оказались в Путинской России нереализуемы. Это к вопросу о модернизации. Вопрос: если существуют два завода, которые, по утверждению г-на Колесникова, де-факто контролируются самым главным человеком в России, и эти два завода не смогли заработать даже так, чтобы впарить бюджету черт знает, что, то - ребята, как же должна быть устроена модернизация?

Еще одна интересная деталь вот в чем заключается – если вы подумаете, то поймете, что эти проекты изначально воровские, скорее всего. Причем, воровские не в том, что касается задумки, а в том, что касается исполнения. Сейчас объясню, что имею в виду. Вот эти менеджеры - Колесниковы, Шамаловы, - не знаю, как точно там распределялся этот менеджерский момент - они объяснили своему «Папе», что есть модули и есть платформы. Но логика бизнеса устроена так, что вы не можете, будучи менеджером, заниматься сразу двумя изначально высокотехнологическими особенно, проектами.

Бил Гейтс делал «Майкрософт» – он его не дела одновременно с сырным заводиком. Брин делал «Гугл», и не занимался одновременно машиностроением. Только когда вы уже стали миллиардером, когда уже заработали большое количество денег и приобрели некий опыт, вы можете просто курировать проекты. А если вы осуществляете такой сложный технологический проект, как медицинские модули, который вообще никто в мире не осуществлял в таком масштабе, то это означает, что если вы его действительно хотите осуществить как менеджеры, вы должны осуществлять только его, должны быть там день и ночь. А если вы приходите к своему начальнику и говорите – вот мы еще хотим платформы строить, - то уже изначально получается, что вся эта затея воровская.

Более того, вся затея с модулями вообще выглядит очень подозрительно, потому что если вы подумаете, чем отличается медицинский модуль не с практической, а с финансовой точки зрения, вы увидите, что медицинский модуль, как идея, это такая идея централизации финансовых потоков: вот вы так строите больницу, и вам ее надо действительно строить, - подрядчики, трубы, то-се, а тут вы продаете модуль, и финансовый поток, пришедший за модуль, у вас оказывается централизованным.

То есть, это очень интересное интервью Колесникова – я всем рекомендую, - потому что оно показывает, как думали эти люди внутри себя, какие у них были идеи, и почему они такого рода откатные фонды называли «да мы, тут, поднимем российскую экономику, мы не как эти олигархи, которые качают нефть» - ну и, видимо, в том, что эти два проекта не удались, собственно и кроется причина опалы г-на Колесникова. Потому что, мягко говоря, если читать между строк интервью, он предстает вовсе не «рыцарем без страха и упрека» - он предстает, по крайней мере, очень плохим менеджером, который в режиме наибольшего благоприятствования – он менеджировал деньги самого большого человека в России. Оказалось, что оба его проекта не удались, а удалось только строительство дворца, что вообще очень важная технологическая вещь, потому что если вы подумаете, чем дворцы отличаются от газовых буровых платформ, то дело в том, что дворцы не должны окупаться. Вы миллиард вложили в дворец, и даже если вы украли при этом 2 миллиарда, все равно дворец стоит. И унитаз в нем работает, и свет горит.

А если вы миллиард вложили в буровую платформу и еще два миллиарда украли, - я условно говорю, - то все-таки она оказывается неконкурентоспособна. А это главная проблема, к сожалению, всех российских высокотехнологических проектов. Я уже упоминала другой проект, который - вот, допустим. «Сухой-Супер-Джет» - хотели создать хороший самолет за 750 млн. долларов, и получить при этом 2,7 млрд. прибыли по бизнес-плану. Потратили 3,5 млрд. долларов. Собственно, совершенно неважно, украли эти 3,5 млрд., или нет, - важно при этом, что самолет никогда не окупится.

А почему я об этом говорю, - потому что когда стало ясно, что самолет не окупится, и когда «Ал-Италия» отказалась его покупать, и когда, насколько я понимаю, его даже «Аэрофлот» отказался покупать - из-за каких-то претензий к получившемуся продукту - он хороший, но не соответствует заявленным характеристикам: вес больше, дальность меньше, соответственно, - то вдруг у нас президент Медведев вспомнил, что у нас ТУ-154 неправильно летают, и все время бьются. Ту-154 у нас все время бьются, а запретил их использование президент Медведев почему-то только после того, как на «Сухой-Суперд-Джет» отсыпались все покупатели. Мне кажется, это очень странным таким совпадением.

Я возвращаюсь к истории,о которой я говорила на прошлой неделе, которая мне кажется одной из самых важных из происходящих в России - о планах «Единой России» по реформе – в кавычках – образования. Это уже не планы, это уже нечто оформленное, представленное в Минобразование. Это история, при которой, собственно, образование – физика, химия, и так далее, - будет заменена «Гражданским воспитанием» - любовь к отечеству будут прививать в школе. И конечно, сразу возникает вопрос – кто же будет прививать любовь к отечеству?

Я так себе представляю: приходят, допустим, следователи по делу Магнитского - Кузнецов, Карпов, - в прикидах ихних, - сколько они потратили? По-моему, миллион долларов, по-моему, каждый в течение года. Но на самом деле мы понимаем, что там денег было гораздо больше, потому что там украли 200 млн., и убили Магнитского, который говорил, кто эти деньги украл. Ну, по миллиону долларов каждый из этих ребят потратили. И они будут рассказывать, как выгодно любить отечество и преследовать всяких Магнитских.

Или есть такой у г-на Бастрыкина замечательный следователь - Пипченков. В 2005 г. на него было покушение - 600 граммов тротила там взорвали, в прошлом году других людей из бригады Пипченкова – не его самого, а других, - замели за вымогательство 15 млн. долларов у бизнесмена Полихаты. По-моему, самый крупный исторически зафиксированный максимум взятки. Понятно, что эти следователи, которых замели – там следователя Гривцова замели, - что они ее не только себе брали, а наверное, делились с руководителями. Вот следователь Пипченков будет рассказывать о любви к отечеству.

Ну и, опять же, судья - ну, какая судья? – ну, допустим, Ирина Колесникова, - которая по первому процессу Ходорковского. Она расскажет, как она свою мать женила на своем же собственном присяжном заседателе, который там рядом крутился в суде, - старый был старик, но с хорошей квартирой. Старика из квартиры выписали куда-то в глушь, старик помер, - я даже не думаю, что там его, упаси господи, травили, - просто так квартира досталась, соответственно, матери судьи Колесниковой. Вот судья Колесникова будет рассказывать, как хорошо заниматься квартирным бизнесом, если ты одновременно выносишь приговор Ходорковскому. Большая любовь к отечеству.

Но это на самом деле просто злобные ремарки, а есть очень серьезная проблема, которая заключается в том, что если это произойдет, если образование в российской школе исчезнет, а вместо него останется воспитание трудящихся в духе любви к Путину, партии и правительству, - это действительно крест на России. Это значит, что эти ребята убивают не только нынешнее, но и будущее, и это, конечно, означает приход в России фашизма.

Почему - попытаюсь объяснить. Потому что, собственно, нынешняя молодежная политика правительства она итак очень близка к фашизму, и от фашизма отличается тем, что носит неофициальный характер. Есть какие-нибудь «Идущие вместе», которые топят книги в унитазе, а когда им говорят – ребята, вы же фашисты, они говорят: нет, мы не фашисты, потому что фашисты книги жгли, а мы их топим в унитазе.

Или есть какое-нибудь движение «Молодежь за Россию, которое уже жжет книги. Им говорят: слушайте, Кремль - у него же молодежная политика фашистская. - А это какое-то молодежное движение «Молодежь за Россию» - это не "Наши". Или на Селигере обнародуют абсолютно геббельсовые лозунги, дословно списанные с Геббельса, - просто слово «Германия» везде заменено на слово «Россия». Либеральное общественное мнение говорит: ребята, это же фашизм, - а это не движение «Наши», это какое-то движение «Сталь».

Вообще их там, молодежных движений, - такое впечатление, что их наплодили как мартышек коммерческих - на каждый лозунг по движению. Как фиктивные фирмы они плодятся. То есть, что происходит на Селигере? На Селигере люди, которые держат свои деньги в швейцарских банках, которые ездят на шопинг в Лондон, которые в Лондоне покупают виллы, приезжают на Селигер и объясняют быдлу, что Россию везде не любят. И это отличается от фашизма, прежде всего тем, что это происходит на Селигере, а не в классной комнате. Ребята, если это все будет происходить в комнате, в классе – чем это будет отличаться от фашизма?

И еще несколько соображений, довольно страшных. Собственно, каждое правительство – его перспективы, видно, что оно хочет седлать со страной - в зависимости от того, что оно хочет сделать с молодежью. Китайцы вкладывают миллиарды долларов в образование. Китайских студентов в США учится 57 тысяч человек – русских полторы тысячи. При этом те китайские студенты, которые учатся в Китае, уже получают образование не хуже, чем в США – скоро и этот тренд будет переломлен. И одна из самых потрясающих вещей, которые можно видеть в Китае, которую видят в Китае свидетели - это гигантские книжные магазины, где прямо на полу сидят студенты и читают книжки – не художественную литературу читают, а техническую литературу, которая переведена на китайский. Причем не то, что в таком количестве, в котором ее не читают русские студенты, но в котором ее не читают и американские студенты. Это делает правительство Китая.

А «Единая Россия» предлагает нам историю, когда нам будут вместо физики и математики преподавать любовь к отечеству. Должна сказать, что тот же самый СССР, который хотел стать передовой державой, не преподавал в официальное рабочее время любовь к отечеству. Оно преподавалось во вне рабочее. У СССР была прекрасная программа технического образования, одна из лучших в мире – наверное, лучшая в мире. Собственно, на этой программе, «Единая Россия», судя по всему, ставит крест. Я не помню, когда он был поставлен в СССР, но я помню совершенно точно свое детское впечатление от того, что наверное, эта система скоро развалится - оно было тогда, когда мы впервые в школе пришли на урок «Гражданской обороны». Потому что это было невозможно скрыть – дети все очень сильно чувствуют, ясно видят.

И когда у вас «любовь к отечеству» была отдельно от основного образовательного процесса, то вы ходили на физику и химию, а потом отдельно любили отечество, и понимали, что с любовью к отечеству что-то не то в смысле пионерской линейки. А когда это сделали вместо физики и химии, то мы приходили на математику, видели, что у нас прекрасная математичка, приходили на физику – видели, что у нас прекрасная учительница физики. Потом мы приходили на «Гражданскую оборону» и видели там идиота. И было ясно, что это кончится.

В этом смысле действительно интересно, кто же будет учить детей в таком количестве любви к отечеству. Потому что если их будут учить за те же самые деньги учителя, что платят математикам, - ясно, что действительно, следователя, зарабатывающего 15 млн. долларов, туда не пойдут – делиться любовь к отечеству. Стало быть, пойдут либо идиоты, над которыми дети будут смеяться, потому что не спрячешь то, что этот человек не знает физики, не знает математики, а просто рассказывает, как Россию они любят, и как Россия – родина слонов. Либо туда пойдут фашисты. Вот это очень серьезный момент. Потому что тут Россия рискует нарваться ровно на то, на что нарвалась и Саудовская Аравия и многие арабские страны. Потому что Саудовская Аравия тоже думала о том, как противостоять тлетворному влиянию запада, и одновременно чему-то научить своих детей. Она думала и при короле Абдул-Азизе и при его преемнике Фейсале, и выход был найден так, что будем с одной стороны преподавать нормальные дисциплины, а с другой стороны будем преподавать любовь к отечеству и тому подобные вещи, и высшие религиозные ценности.

И так получилось, что одним из людей, которым преподавали любовь к отечеству, был Бен-Ладен. А преподавал ему, если не ошибаюсь, какой-то парень, который состоял в «Мусульманском братстве» – это египетская экстремистская организация. И этот парень в школе сначала организовал кружок по чтению Корана - это всецело приветствуется, - но потом оказалось, что это не просто кружок по чтению Корана, потом оказалось, что в этом кружке внутри были некие свои идеи, которые сильно отличались от просто чтения Корана, - которое нужно только приветствовать.

Конечно, такое впечатление, что российские власти наступают ровно на эти самые грабли. Потому что проблема их заключается в том, что если в школе будет преподаваться официально то же самое, что преподается на Селигере, если Селигер переедет в образовательные классы, то это уже будет не «фашизм-лайт», это будет уже оно самое, настоящее. И более того, российские власти ,рано или поздно, столкнутся с той проблемой, что и арабские страны, которые объясняли, пытаясь легитимизировать своих Бен-Али и своих других правителей – что мы самые хорошие, потому что самые хорошие. А потом пришли Бен-Ладены и сказали: нет, ребята, вы не самые хорошие это мы самые хорошие.