Де факто ее возглавит Путин.
Масштабы коррупции превзойдут Сочинский олимпийский распил.
Уровень воровства будет исчисляться сотнями миллиардов рублей.
Законы России на территории более трети государства практически не будут действовать.
===
Алексей Кудрин: На днях в прессе появилась информация о подготовленном законопроекте по развитию Дальнего Востока, о создании специальной госкмопании законом. Я сначала не поверил в то, что написано в СМИ, и пока не увидел своими глазами внесенный Минэкономразвития на согласование другим министерствам этого закона, я просто не верил, что такой закон может быть. Назову последствия этого закона. Первое – это ухудшение инвестиционного климата в стране. То есть цель, которая была поставлена, со 121 места перейти на 20, неисполнима. То есть это сразу перечеркивает эту проблему.
Это замедление развития Дальнего Востока и Забайкалья. Потому что создание такого игрока на этом рынке, который может реализовать любой частный проект с учетом государственного административного ресурса из особых преференций означает, что любой другой инвестор, который в этой зоне захотел бы работать, будет иметь перед собой особого игрока с особыми преференциями.
То есть если даже он был, этот инвестор, раньше, и строился там завод строительных материалов или завод телевизоров, или завод там каких-то компонентов к электронике, то он должен всегда представлять, что появляется другой игрок, который построит такой же завод с особыми преференциями и особым административным ресурсом, и особым доступом к финансам. Поэтому другие частные проекты на рынке рискованны заведомо.
Вводя одного игрока на этот рынок, мы сразу убиваем все инвестиции частные в этой сфере, потому что это крупный игрок, способный реализовать любой, как там сказано, приоритетный проект. Это одновременно легализация или легитимизация модели ручного управления экономикой. То есть, наконец, окончательное объяснение, что те механизмы обычные, они не работают, и нужно идти по какому-то другому пути.
Повышая роль субъективного фактора менеджмента этого предприятия, это ограничение полномочий правительства в зоне Дальнего Востока и Забайкалья.
Это, наконец, разрыв общего экономического пространства. Изъятие из Гражданского кодекса и введение новых форм некоммерческих предприятий, в том числе особого права. Исключение из Бюджетного кодекса, из Налогового кодекса, из Земельного кодекса и еще из ряда кодексов. И создание особой позиции этой компании. Я уже не говорю, что она не может банкротиться ни при каких обстоятельствах, что бы она ни сделала на рынке и какие бы обязательства на себя ни взяла.
Для меня, если этот закон будет подписан, будет перечеркнута значительная часть обещаний в отношении инвестиционного климата, понимания приоритетов, роли того момента, который был назван как улучшение предпринимательского климата. Это непредсказуемость абсолютная в этой сфере.
Вместо того, чтобы исправить те институты, которые не срабатывают, снизить нагрузку на предприятия в результате административного чрезмерного регулирования, выстраивать эти институты и проверять, как они работают, вместо того, чтобы определиться, как там Сбербанк будет инвестировать в этих зонах, коммерчески мотивировав свои действия, вместо того чтобы там где-то с инфраструктурой подстроить, принимается закон абсолютно поперек логики регулирования современного экономики.
У нас есть опасность существенно ухудшить систему государственного управления. Это означает, что выбирается определенный тип управления экономикой, и все понятно. И все слова про исправление роли госкорпораций в том виде, как они сейчас существуют, снова отходят назад, то есть создается новая сверхгиперкорпорация.
Все другие корпорации даже не имеют таких полномочий. Но хотя мы считаем, что они неэффективны, создается новая и еще более серьезная, и с эффективностью существенно более низкой. Действительно, деньги надо, наверное, увеличивать, но эффективность их еще более сомнительна, чем в других случаях.
Я просто знаю на примере развития ФЦП Дальнего Востока, там все время шел вопрос о том, вкладывать ли бюджету в энергетику, взять и построить за счет бюджета еще несколько станций, чтобы увеличить энергообеспеченность. Немотивированное коммерчески решение, потому что хочется быстрее, хочется не за пять лет строить, а за два. Частный инвестор строил бы лет 7 в соответствующем режиме, с отдачей через банки. А если вот хочется сегодня, потому что нужно, наверное, активность большую создать, прямо сейчас из бюджета, и тогда это абсолютно неокупаемые объекты создаются, с избыточными мощностями, с избыточной стоимостью и прочее. То есть мы сразу попадаем опять в ловушку государственного такого управления, неэффективного.
Просто это уже все известно, это все понятно, мы это все видим на каждом шагу, и мы говорим: а теперь мы сделаем этот шаг еще круче.
У нас корпорация Олимпстрой работает по этой схеме и объекты АТЭС строятся по этой схеме. И поскольку ситуация со строительством олимпийских объектов касается нашего международного престижа, я скажу очень мягко. Ни при каких обстоятельствах нельзя повторять опыт Олимпстроя.
Разговор полностью здесь:
Наталья Зубаревич: "Проектируемая корпорация не просто база для коррупции, это неизбежность коррупции: здесь не производят, здесь раздают!"