...Я, наверное, проявил неосторожность – попробовал выяснить у тех, кто, как я понял, постоянно собираются на площади перед зданием областной администрации: «А что, собственно, дальше, какие цели?» Я понимаю – власть утратила всякое доверие, люди восстали против беспредельной диктатуры олигархов. Хорошо. Но и там, в Киеве, тоже восстали по тому же поводу. Там и здесь власть смели в надежде на перемены. Почему бы вам не объединиться и не действовать в одном направлении – против криминала? А то как-то странно получается, восставшие пошли на восставших и забыли об их общем враге. Но ничего вразумительного я не услышал. Их ответы сводились к тому, что они, в отличие от киевского Майдана, хотят бороться за какой-то особенный «русский мир», что они, наконец, найдут своё место в России и что им обязательно поможет только Путин. Я им заметил в том духе, что Путин – это не вся Россия, и большинство россиян России боятся опасности непонятной большой войны на своих границах.

Наверняка в толпе были некие контролирующие весь процесс, которые наш разговор фиксировали… В толпе вдруг понеслись крики: «Провокатор! Держи провокатора!» И тут эти ребята - до этого они стояли молчаливо - подбегают и хватают за руки, хотя я был одет так же, как сейчас (в чёрном подряснике, с крестом. – Авт.). Какой-то парень всё это фотографировал, они у него моментально разбили фотокамеру. Подъехали вооружённые люди, дали мне понять, что у них всё очень серьёзно и что они будут выяснять, кто я такой. Я им показал документы, но это их не убедило. Они вели себя крайне агрессивно, периодически мне наносили сильные удары автоматом по телу. Оттуда меня повезли в местную СБУ (бывшее здание Службы безопасности Украины), обыскали, забрали деньги, документы и посадили в подвал. Это не специальные камеры, а просто подвальные сантехнические помещения. Туда сажали всех без разбора – в одно место могли посадить и женщин, и мужчин.

- С кем сидели вы?

- По началу «новые власти» вроде как начали бороться с мелкой преступностью, с дебоширами, с уличным хулиганьем. Там и находились эти персонажи. В подвале сидели и те люди, которые вступили в «ополчение» и в чём-то провинились. Напились, не выполнили приказ… Что-то такое. Они ночь сидят, утром их уводят «на окопы», днём их кормят немножко, а потом обратно приводят. Если что-то не так, то охранники периодически заходят в камеру и начинают бить. Периодически доносятся длительные душераздирающие крики из других помещений, где, видимо, проходят подобные экзекуции.

- При вас били?

- Да, били. И жестоко. Вся эта публика – с автоматами, пистолетами, в том числе и «Русская православная армия». Я не знаю, какое отношение они тогда имели к вере. Не знаю как сейчас, а тогда у них были нашивки – «РПА» («Русская православная армия»).

- У членов «РПА», даже на фоне других «ополченцев», не самая лучшая репутация.

- Да, я слышал.

- Хочу понять, чем они объясняли своё поведение по отношению к православному священнику. Они находили хоть какие-нибудь слова, чтобы доказать: они – «правильные православные», а вы, допустим, «неправильный»?

- Нет, и не пытались.

- У них аргументов вообще никаких не было?

- Вообще ничего. Если были бы аргументы, то можно было бы зацепиться и поспорить. Это же интересно. Это же такой странный тип людей, которые уверяют, что они в доску православные, а в то же время так отвратительно себя ведут. По-моему, это люди вовсе без религиозной идеи.

- Вы попали в «плен» «Русской православной армии» или они потом появились?

- Это такая гремучая смесь. Нашивки я разные там видел. Они менялись. Позднее, когда я снова побывал в Донбассе, то видел нашивки, связанные, например, со временами Иоанна Грозного.

- Как у опричников?

- Да. Что там было у опричников?

- Метла и голова собаки.

- Вот и у них на нашивках была голова собаки, метлы я не заметил…

Донбасский пленник

Священник Русской православной церкви Московского патриархата рассказал «Псковской губернии» о том, как его насильно держали в подвале донецкие «ополченцы»

В этот день мы общались со священником Русской православной церкви Московского патриархата о. Михаилом три с половиной часа. Говорили о положении в РПЦ, о русской истории, но главное, конечно, касалось его пребывания в подвале, где о. Михаила в прошлом году насильно удерживали донецкие «ополченцы». Раньше я слышал о том, как в плену оказался священник греко-католический церкви, читал о том, какие бедствия там выпали на долю баптистских проповедников. А эта история – о православном священнике, который ехал к родным под Донецк, а попал в подвал здания, в котором когда-то размещалась СБУ. Когда мы общались, о. Михаил попросил его не фотографировать (вскоре он снова собирается отправиться из России в Донецкую область). Название своего прихода он тоже просил не публиковать, но во всём остальном был откровенен. У нас есть номера его телефонов и адрес его электронной почты. Мы постоянно на связи.далее