Лев Шлосберг. Заметки на камнях

Попытка убийства Алексея Навального была произведена с использованием боевого отравляющего вещества, доступ к которому имеет не просто только государство, но исключительно специальные службы. Такие вещества согласно Конвенции о запрете химического оружия, к слову говоря, ратифицированной Россией, запрещены не только к применению, но к производству и хранению.

По факту применения такого вещества против любого человека в любой ситуации должно быть немедленно возбуждено уголовное дело. Наличие и применение такого вещества – это прямое основание для экстренных действий Федеральной службы безопасности и Следственного комитета. Это чрезвычайное происшествие и преступление надгосударственной опасности. Обе службы подчинены напрямую Путину и выполняют его указания, он был обязан запросить у них, и они были обязаны предоставить ему исчерпывающую информацию. Нет никаких сомнений, что Путин в курсе произошедшего. 

Уверен, что такая информация была запрошена и предоставлена немедленно, но с 20 августа прошло уже 40 дней, а уголовное дело не возбуждено. Обвинение Алексея Навального в адрес Владимира Путина, на мой взгляд, это в первую очередь обвинение в бездействии. Если верна утечка о содержании телефонного разговора Путина и президента Франции Эммануэля Макрона, то Путин глумится над Навальным. Это хуже, чем бездействие, это прямое недопущение расследования преступления.

Два моральных урода избили Егора Жукова. Если власти не возбуждают дело по попытке убийства Алексея Навального одними подонками, то другие подонки нападут на другого человека. Могут избить, могут убить. Безнаказанность развращает. 

Желаю Егору быстрейшего восстановления и моральных сил.

Со дня убийства Бориса Немцова прошло 2000 дней. Две тысячи раз часы показывали это остановившееся время. Когда в России изменится политическое время, эти часы оживут.

С этой кровавой ночи Александр Лукашенко является не президентом Беларуси, а уголовным преступником, судьбу которого должен решить международный трибунал - так, как это происходит со всеми преступниками, совершившими особо тяжкие преступления против человечности.

В эфире «Эха» сказал ещё раз о деле против журналиста дагестанского издания «Черновик» Абдулмумина Гаджиева, которое пока не находится в фокусе внимания всей страны, хотя человек арестован и уже более года как заключён под стражу.

ААбдулмумина Гаджиева обвинили не просто в поддержке оправдании терроризма, а в финансировании терроризма. Его свидетель по этому делу был избит. Я направлял запрос по делу Гаджиева. И прокуратура Дагестана подтвердила, что свидетель был избит, но написала, что это было результатом его неповиновения сотрудникам силовых органов. Но, тем не менее, прокуратура подтвердила сам факт избиения.

Гаджиеву было предъявлено обвинение в связи с тем, что по версии прокуратуры, он вступил в «преступный сговор» с основателем благотворительного фонда «Ансар» Исраилом Ахмеднабиевым. В своих статьях Гаджиев якобы побуждал читателей вносить пожертвования на счета фонда, который, как считает следствие, передал не менее шести миллионов рублей членам запрещённого в России «Исламского государства». При этом в материалах дела нет ни одной ссылки на подобные публикации.

В этом уголовном деле всё построено на лжесвидетелях. Если в деле Прокопьевой были лжеэксперты, то здесь – лжесвидетели. И это очень опасно. Потому что когда вокруг тебя замкнутый круг лжесвидетелей, то и у самого обвиняемого, и у адвокатов иногда возникает ощущение, что пробить эту стену невозможно.

Елена Маятникова, юрист с почти 20-летним стажем работы в прокуратуре, прокомментировала требование обвинения о приговоре Светлане Прокопьевой в виде 6 лет лишения свободы и 4 лет запрета на журналистскую деятельность:

«После обвинительной речи прокурора в деле Светланы Прокопьевой появились основания для вмешательства президента. Теперь уже в силу его прямых полномочий.

Сейчас хочу сказать только о наказании, которое прокурор просила назначить Светлане, потому что тема очевидного, на мой взгляд, отсутствия состава преступления в её действиях заслуживает отдельного разбора.

Санкция части 2 статьи 205.2 Уголовного кодекса РФ предусматривает два вида основного наказания (штраф или лишение свободы от 5 до 7 лет) и дополнительное (лишение специального права до 5 лет, без нижней границы).

Прокурор попросила назначить лишение свободы сроком на 6 лет и лишение права заниматься журналистской деятельностью в течение 4 лет.

То есть орган, представляющий государство, предложил суду наказать Светлану Прокопьеву лишением свободы, когда санкцией статьи предусмотрено и наказание, не связанное с изоляцией от общества. Предложенный срок основного наказания не минимален, а дополнительного — приближается к максимальному.

В феврале 2019 года к псковской журналистке Светлане Прокопьевой пришли с обыском — против нее возбудили уголовное дело по статье об оправдании терроризма (ч. 2 ст. 205.2 УК). Поводом стала колонка Прокопьевой, посвященная теракту в Архангельске в октябре 2018 года, когда 17-летний Михаил Жлобицкий подорвал себя при входе в здание ФСБ, обвинив перед этим силовиков в пытках и репрессиях.

Обвинение посчитало, что  Прокопьева, рассуждая о причинах поступка юноши, представила его борцом  с репрессивным государством. Сама журналистка в последнем слове  сказала, что её задача была в том, чтобы попытаться найти причины, по  которым «возник это нездоровый, ненормальный теракт». 

Прокуратура потребовала приговорить Прокопьеву к шести годам лишения свободы и запретить ей заниматься журналистикой на четыре года. Приговор огласят в полдень 6 июля.

«Холод» публикует мнения российских журналистов о деле Светланы Прокопьевой.

30 российских журналистов — о том, почему дело Светланы Прокопьевой должно быть прекращено.

Наталья Синдеева, Иван Голунов, Тихон Дзядко, Юлия Таратута, Юрий Сапрыкин, Илья Азар и многие другие — о деле псковской журналистки, которой грозит шесть лет лишения свободы за колонку. Приговор огласят  уже завтра.

45-я сессия Псковского областного Собрания была внеочередной: в Псков поступило представление генерального прокурора о согласовании кандидатуры первого заместителя прокурора Республики Удмуртия Ивана Грибова на должность прокурора Псковской области. В присутствии губернатора Михаила Ведерникова я спросил Ивана Грибова о том, были ли факты давления на прокуратуру Республики Удмуртия со стороны главы Республики и готов ли он быть независимым от губернатора Псковской области прокурором. 

«За время работы с января 2018 года в Республике фактов вмешательства или воздействия на органы прокуратуры ни я, ни прокурор Республики не ощущали. У нас конструктивное взаимодействие, открытое информационное поле и пожаловаться на органы власти не в чем. О возможных воздействиях на территории Псковской области я лишь могу сказать, что органы прокуратуры являются независимыми. Вмешательство здесь не допускается. Тем не менее, со всеми органами власти должны выстраиваться конструктивные взаимодействия, направленные на укрепление законности в регионе», – ответил Иван Грибов.

Соседство трагических дат заставляет искать общие причины трагедий. Причина на самом деле известна – бесчеловечность. Из бесчеловечности рождается всё варварство: убийства и войны, которые по сути – массовые убийства. 

Владислав Листьев и Борис Немцов были людьми надежды, света и мира. Они воодушевляли людей своей свободой, талантом и обаянием. Перед варварством такие люди беззащитны всегда. Они иначе воспринимают жизнь. 

На чужой войне в Сирии погибают военные, которые во время войны в Чечне были детьми или даже еще не родились. Государство войны выращивает народ войны для войны. И при этом лицемерно собирается закрепить в Конституции детей как национальное достояние. Вырастить – и послать на смерть. Вырастить – и убить. А соучастники убийства получают государственные награды. 

Убийства и войны всегда являются орудием лжи и лицемерия. Ложь порождает смерть. 

Нам нужно бороться против любой лжи, любой войны, любого насилия. Никогда не спрашивай, куда летит пуля. Она летит в тебя и в меня.

🎥 Эти пули в тебя и в меня. 25 лет гибели Владислава Листьева. Чья война? / Шлосберг Live #157 (ч.1):

В несколько соседних по календарю дней поместились несколько трагических дат: 20 лет со дня гибели Шестой роты, 25 лет со дня убийства Владислава Листьева, 5 лет со дня убийства Бориса Немцова. 

Кто думал в годы чеченской войны, что будет война России с Украиной и в Сирии? И Россия будет стоять на пороге новой войны с Турцией. В годы чеченской войны были еще детьми солдаты, которые погибнут на украинском и сирийском фронте. Все были живы. Привычка к войне – это привычка к смерти, привычка к убийству.

А слава достаётся тем, кто выжил. И мёртвые сраму не имут. А когда они живы, хотят ли славы? Хотят ли смерти? Думают ли о бессмертии?