Лев Шлосберг. Заметки на камнях

Возбуждение уголовных дел против демократических кандидатов в депутаты Государственной Думы становится главной деятельностью охранки на ближайшие месяцы. Действия Любови Соболь при входе в квартиру родственницы отравителя Навального Кудрявцева квалифицированы как преступление, предусмотренное частью 2 ст. 139 УК РФ: «Нарушение неприкосновенности жилища, совершенное с применением насилия или с угрозой его применения», возбуждается уголовное дело, выламывается дверь, производится обыск, изымается имущество, в том числе личная обувь, Любовь Соболь задерживают на 48 часов и предъявляют обвинение.

А уголовное дело против организованной преступной группы, планировавшей убийство Алексея Навального, одним из участников которой, судя по опубликованным материалам, был и Кудрявцев, по статье 277 УК РФ «Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность» до сих пор не возбуждено и при этой власти возбуждено, скорее всего, не будет, несмотря на все публично представленные доказательства. 

Поговорили с Юлией Галяминой в прямом эфире. Послезавтра, 23 декабря, Тверской суд Москвы вынесет решение по её делу. Если законное – оправдает. Если любое другое – даже штраф – это лишит Юлию статуса депутата и возможности баллотироваться кандидатом в депутаты Государственной Думы в 2021 году.

О чём думает невиновный человек за два дня до приговора? Как себя чувствует? Что старается успеть? Что говорит родным? К чему готовится? Как воспринимает свою работу, борьбу, судьбу?

Посмотрите и послушайте:

23 декабря в Тверском суде Москвы будет вынесен приговор политику Юлии Галяминой – по скандальной известной «дадинской» статье 212.1 Уголовного кодекса РФ («Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования»). 

Прокуратура требует лишить Юлию Галямину свободы на три года.

Поводом для возбуждения дела стала акция со сбором подписей против поправок к Конституции, прошедшая 15 июля в центре Москвы. Тогда силовики задержали 147 человек, среди которых были Галямина с дочерью.

За полгода до этого вступили в силу два решения об административных штрафах, которые Галямина получила за летние акции протеста 2019 года (во время выборов в Московскую городскую Думу).

В мае в России расширили запрет на участие граждан в выборах. Теперь кандидатами не могут становиться в том числе люди, осужденные по «дадинской» статье. Граждане, осужденные по этой статье, в течение пяти лет после погашения судимости не смогут избираться. 

Судя по всему, власти увидели в Юлии Галяминой перспективного кандидата на выборах в Госдуму и решили таким путём и лишить её действующего мандата депутата (судимость является основанием для прекращения депутатских полномочий), и преградить ей путь в российский парламент. 

Дело Галяминой вызвало большой общественный резонанс. Под петицией с требованием прекратить её уголовное преследование подписались уже около 130 тысяч человек.

Покушение на убийство Алексея Навального – это террористический акт. Главная задача террора – не сами по себе жертвы (хотя в отношении политиков это всегда персонально ориентированное действие), а эффект общественного страха, который производит акт террора. Страх – самое масштабное и самое долгосрочное орудие террора.  

Нужно помнить, что ФСБ изначально выросла из ВЧК, которая с первого дня своего создания была государственной террористической организацией большевистской власти. Все «родимые пятна» этой организации перешли к ФСБ. Эту организацию никогда не волновали вопросы законности. Она выросла на крови миллионов жертв и не сожалеет об этом.

Покушение на Алексея Навального – это прямое послание всем несогласным с властью, всем инакомыслящим и инакодействующим: если вы не смиряетесь, мы убьем вас. Это преступление не имеет территориальности – оно носит глобальный, общенациональный характер. 

Ни один депутат Государственной Думы не потребовал возбуждения уголовного дела для расследования покушения на убийство Навального. Это значит, что в Государственной Думе нет депутатов, а есть только слуги криминального режима.

Комитет защиты журналистов объявил о присуждении Международной премии за свободу прессы 2020 года Светлане Прокопьевой. 

Премии удостоены также журналисты из Бангладеш, Ирана, Нигерии. Все четверо были арестованы или подвергнуты уголовному преследованию за свои публикации.

Комитет образован в 1981 году для сложной и часто печальной работы. Организация собирает информацию о репрессиях и убийствах журналистов по всему миру.

Невозможно не признать справедливость решения Комитета и не поздравить Светлану. Это признание её гражданской стойкости.

Но не могу не подумать о том, что эта премия – результат варварского отношения к свободе слова в нашей стране и результат репрессий против журналиста в России. 

Это премия для борцов, которые стали ими, не отступив от принципов профессии. Это прекрасно, что признание находит достойных. 

Но профессия журналиста заключается не в том, чтобы быть героем, а в том, чтобы писать правду. Если для написания правды требуется героизм – беда в стране. Премии журналистам не должны быть нашивками за боевые ранения. 

Светлана, поздравляю, радуюсь и переживаю. Конечно, всё будет хорошо. Но важно, чтобы хорошо было у тебя лично. Левиафана мы победим, конечно. Если потребуется с подвигами, то с подвигами. Но хорошо бы без жертв.

Попытка убийства Алексея Навального была произведена с использованием боевого отравляющего вещества, доступ к которому имеет не просто только государство, но исключительно специальные службы. Такие вещества согласно Конвенции о запрете химического оружия, к слову говоря, ратифицированной Россией, запрещены не только к применению, но к производству и хранению.

По факту применения такого вещества против любого человека в любой ситуации должно быть немедленно возбуждено уголовное дело. Наличие и применение такого вещества – это прямое основание для экстренных действий Федеральной службы безопасности и Следственного комитета. Это чрезвычайное происшествие и преступление надгосударственной опасности. Обе службы подчинены напрямую Путину и выполняют его указания, он был обязан запросить у них, и они были обязаны предоставить ему исчерпывающую информацию. Нет никаких сомнений, что Путин в курсе произошедшего. 

Уверен, что такая информация была запрошена и предоставлена немедленно, но с 20 августа прошло уже 40 дней, а уголовное дело не возбуждено. Обвинение Алексея Навального в адрес Владимира Путина, на мой взгляд, это в первую очередь обвинение в бездействии. Если верна утечка о содержании телефонного разговора Путина и президента Франции Эммануэля Макрона, то Путин глумится над Навальным. Это хуже, чем бездействие, это прямое недопущение расследования преступления.

Два моральных урода избили Егора Жукова. Если власти не возбуждают дело по попытке убийства Алексея Навального одними подонками, то другие подонки нападут на другого человека. Могут избить, могут убить. Безнаказанность развращает. 

Желаю Егору быстрейшего восстановления и моральных сил.

Со дня убийства Бориса Немцова прошло 2000 дней. Две тысячи раз часы показывали это остановившееся время. Когда в России изменится политическое время, эти часы оживут.

С этой кровавой ночи Александр Лукашенко является не президентом Беларуси, а уголовным преступником, судьбу которого должен решить международный трибунал - так, как это происходит со всеми преступниками, совершившими особо тяжкие преступления против человечности.

В эфире «Эха» сказал ещё раз о деле против журналиста дагестанского издания «Черновик» Абдулмумина Гаджиева, которое пока не находится в фокусе внимания всей страны, хотя человек арестован и уже более года как заключён под стражу.

ААбдулмумина Гаджиева обвинили не просто в поддержке оправдании терроризма, а в финансировании терроризма. Его свидетель по этому делу был избит. Я направлял запрос по делу Гаджиева. И прокуратура Дагестана подтвердила, что свидетель был избит, но написала, что это было результатом его неповиновения сотрудникам силовых органов. Но, тем не менее, прокуратура подтвердила сам факт избиения.

Гаджиеву было предъявлено обвинение в связи с тем, что по версии прокуратуры, он вступил в «преступный сговор» с основателем благотворительного фонда «Ансар» Исраилом Ахмеднабиевым. В своих статьях Гаджиев якобы побуждал читателей вносить пожертвования на счета фонда, который, как считает следствие, передал не менее шести миллионов рублей членам запрещённого в России «Исламского государства». При этом в материалах дела нет ни одной ссылки на подобные публикации.

В этом уголовном деле всё построено на лжесвидетелях. Если в деле Прокопьевой были лжеэксперты, то здесь – лжесвидетели. И это очень опасно. Потому что когда вокруг тебя замкнутый круг лжесвидетелей, то и у самого обвиняемого, и у адвокатов иногда возникает ощущение, что пробить эту стену невозможно.